Спегальский Ю.П.
Памятники зодчества в Пскове
(Памятники искусства, разрушенные немецкими захватчиками в СССР. Сб. статей под ред. академика И. Грабаря. М.-Л., 1948)
(Ю.П.Спегальский. Избранные статьи. К 100-летию со дня рождения. Псков, 2009)
Псков был одним из красивейших древнерусских городов. Его красота производила сильное впечатление даже на его врагов. «Любуемся Псковом», — писал поляк Пиотровский, участвовавший в осаде Пскова в 1581 г. «Город чрезвычайно большой, какого нет во всей Польше, весь обнесен стеною; за нею красуются церкви, как густой лес, все каменные...»(1). Краткие заметки, оставленные шведами, осаждавшими Псков в 1615 г., также свидетельствуют о большом впечатлении, произведенном на них красотой Пскова. Конечно, не стали бы восхвалять осаждаемый, город его враги, если бы он не был в действительности прекрасен!
В продолжение нескольких веков строили и украшали свой город псковичи, вкладывая в его создание весь свой огромный народный талант. Татарское нашествие непосредственно не коснулось Пскова и не прервало созидательной деятельности псковичей. Во время татарского ига они продолжали сохранять русскую национальную культуру и развивать ее, упорно отстаивая ее от иноземных посягательств. Стоявший на рубеже Руси и соприкасавшийся с немецкими завоевателями Псков особенно непреклонно хранил национальную чистоту своей культуры, сознательно берег свою русскую самобытность. Это не значит, что культура Пскова не развивалась.
Архитектура древнего Пскова в конце XIV — начале XV в. развивалась необычайно быстрыми темпами, но псковичи с удивительной последовательностью и твердым постоянством держались избранного ими пути развития. Причина этой устойчивости — в глубоко-народном характере псковского искусства. Созданное мастерами, вышедшими из народной массы, и под постоянным воздействием этой массы, искусство росло в тесной связи с развитием народных вкусов и понятий, проходившим своим вполне определенным путем.
Продолжая в течение сотен лет, поколение за поколением, совершенствовать в одном направлении свою архитектуру, псковские зодчие добились результатов, достойных восхищения.
Не прибегая к пышности, пользуясь самыми простыми материалами, которые в избытке давала на месте природа, псковичи создали прекрасную архитектуру. Глубокая любовь к Родине помогала им в этом.
Любя родную природу, псковские зодчие чувствовали и ценили ее красоту. Украшая своими постройками псковскую землю, они сливали с ней воедино свою архитектуру. Природа и искусство зодчего дополняли друг друга, и благодаря этому архитектура необычайно выигрывала. Как нельзя более удачно связывали псковичи свои постройки с возвышающимися холмами, берегами рек, озерами, пользовались как фоном живописными далями с холмами, оврагами и ручьями. В городе, даже в самом центре его, они умели сохранять любимые ими горки, пруды, ручьи, зеленые поросли и луга, и, без сомнения, они придавали городу особенную, полную своеобразной прелести красоту и уют, милый сердцу человека, глубоко сжившегося с русской природой.
В древнем Пскове существовали поразительные примеры слияния архитектуры с окружающей местностью: величественный Кремль с его прекрасным и мощным собором и богатырскими стенами, с башнями и звонницей, связанный с могучей скалой, возвышавшейся над водным зеркалом своими обрывистыми краями; «Броды» на Пскове-реке с высокими холмами по берегам, увенчанными церквами, угловой Кстовскою башней Среднего города и богатым двором купца Ямского на высокой круче над бродом; «Примостье» на Пскове, где у подножия высящегося Кремля распластались рыбные ряды и Снетогорское подворье и выросла чаща крестов, глав и звонниц Довмонтова города. Можно было бы привести еще много подобных примеров, перечислив все части и уголки древнего Пскова.
Применение добытых здесь же, из псковской земли, местных природных строительных материалов способствовало слиянию псковской архитектуры с окружающей природой. Ясная правдивость древнепсковской архитектуры, сразу раскрывавшей свое внутреннее содержание и сущность, сказалась и в использовании материалов. Прекрасная древнепсковская штукатурка, которой так искусно отделывали свои каменные постройки псковичи и при помощи которой они так тонко выявляли всю прелесть этих построек, сохраняла желтовато-розоватый цвет мелких горных песков, очень часто глинистых, которые в большинстве случаев брались для штукатурки здесь же, рядом с местом постройки. Побелка не скрывала этого теплого телесного оттенка штукатурки, тем более, что псковская известь сама по себе желтоватая.
Каменные здания, покрытые этой штукатуркой и побелкой, сверкали среди массы деревянной застройки города и садов. Древний город был полон множеством деревянных построек, рубленных из круглых бревен и покрытых тесом. В условиях древнего Пскова не могло быть более дешевого и вместе с тем более гигиеничного жилья, чем деревянное. Стрюйс писал, что дома псковичей представляют собой «не что иное, как только деревянные избы». Действительно, дома псковичей могли напоминать избы, но никакое другое окружение не могло бы ярче выявить всю необычайную красоту древнепсковской каменной архитектуры, чем эта деревянная застройка и чередующаяся с ней зелень. Если судить об архитектуре с точки зрения употребленного на постройку материала, то деревянные дома псковичей были избами, так же как и каменная архитектура, которая в сущности представляла собой очень простые строения, сложенные из бута и почти ничем не украшенные. Нет никакого сомнения в том, что деревянная древнепсковская архитектура имела общность с каменной в том отношении, что она была не только так же проста и целесообразна, как каменная, но и так же художественна в самом высоком смысле этого слова.
Псковские зодчие находили бесконечно разнообразные чередования каменной архитектуры с деревянной застройкой и участками, покрытыми зеленью, и добивались таким путем изумительного архитектурного богатства, выразительности и красоты, которыми в древности поражал Псков. По материалу, из которого она строилась, псковская архитектура была бедна; по заложенным в ней художественным качествам она была поразительно богата. Вместе с художественным талантом псковские зодчие обладали необычайно высоким техническим мастерством и прекрасным чутьем и пониманием конструкций. Привыкнув у себя работать по найму за деньги, изобретать и творить, псковичи приобрели широкую славу за пределами Псковской земли и вполне оправдали ее, создав много прекрасных построек, наиболее известные из которых: постройки в Московском Кремле, в Троице-Сергиевской лавре, в Сольвычегодске, Свияжске, Казани. Архитектурный гений русского народа получил в псковской архитектуре одно из наиболее ярких своих выражений, и псковская архитектура но праву занимает одно из наиболее значительных мест в истории русского национального искусства.
Немцы разрушили многие памятники зодчества Пскова и псковской земли. В небольшой статье невозможно перечислить все причиненные ими разрушения и описать, хотя бы вкратце, все те псковские памятники, которые варварски изуродованы или совершенно уничтожены.
Коснемся лишь самого главного. В псковском пригороде Гдове фашисты взорвали весь комплекс древних зданий, находившихся внутри крепости. Гдов — один из древнейших городов Псковской земли и важнейших пригородов Пскова. Стены Гдова, существующие доныне, построены псковичами в 1431 г., а в 1434 г. вновь укреплены. Внутри этой крепости до наших дней сохранялись три прекрасных памятника древнепсковского каменного церковного зодчества: церковь Успения, Дмитриевский собор и колокольня. Успенская церковь была построена, вероятно, вскоре после крепостных стен, возможно в 1434 г., во всяком случае она относилась к XV в. Это был один из лучших примеров столь редкостных теперь древне-псковских бесстолпных храмов. Бесстолпные храмы — один из самых замечательных видов архитектурных сооружений, которые дал древний Псков. Характерные особенности древнепсковской архитектуры очень ярко выражены в этих маленьких церковках. Псковские каменщики были не только зодчими-художниками, но, вместе с тем, зодчими-практиками, зодчими-конструкторами, зодчими-изобретателями. Их архитектура была прежде всего целесообразна и приспособлена к насущным потребностям жизни. Это не умаляет их как художников, и из-за этого не снизилась художественная ценность псковской архитектуры. Наоборот, неподражаемое умение псковичей находить в самых простых и практичных решениях совершенно неожиданные и иногда громадные чисто художественные возможности рисует их как поистине великих строителей-художников. Нужен был необычайный талант для того, чтобы так создавать новые архитектурные приемы, как это делали псковичи. Кажется, будто только от одного их прикосновения самое простое чудесным образом превращалось в богатое и художественное.
Утилитарность псковских крепостных сооружений и их крайняя суровая простота не помешали им служить украшением городов Псковщины. Многочисленные звонницы древнего Пскова были одним из лучших его украшений. А между тем все псковские звонницы представляли собой сооружения, решенные до крайности утилитарно, в которых «для красы», в вульгарном понимании этого слова, не было сделано ничего. Может быть, в очень редких случаях над пролетами делался какой-нибудь простенький валик, образованный несколькими выпущенными плитами, который сделать совершенно ничего не стоило. Псковичи умели строить эти сооружения, в которых все — от общей композиции до деталей — диктовалось практическими соображениями, так, что они сами по себе, целиком, от подошвы до макушки были украшениями.
А сколько в этих звонницах выразительности: то величия, мощности, силы, то выражения мягкости, домашней теплоты и уюта. Необходимую по техническим соображениям штукатурку плитных зданий псковичи исполняли наиболее дешевым способом, какой только можно представить себе, и вместе с тем эта обмазка как нельзя более удачно выявляла весомость каменных стен, делала их необыкновенно скульптурными, была красивейшей штукатуркой, какую только можно представить себе на таких стенах. Именно скупость в затратах материальных средств и привела псковских зодчих к удивительном богатству их архитектурных мыслей, а все их замыслы сделала полными такой целесообразности, которая обеспечила им необычайно долгую жизнь и развитие. Сколько богатства вносили в композицию легкие и простые псковские крыльца, в которых все утилитарно, начиная от их круглых столбов и кончая двухскатной крышей! А самые несложные и скупые украшения делали их еще более богатыми и выразительными. Типичные для псковской церковной архитектуры приделы и галереи — прежде всего наиболее дешевый способ увеличения площади храма, его вместимости. Намного легче построить сравнительно небольшой храм, увеличив его площадь приделами и галереями, нежели строить большой храм равной вместимости. Конечно, именно по этой причине псковичи стали применять приделы и галереи, а так полюбили их они потому, что одновременно сделали их применение богатейшим композиционным приемом. Храм с приделами был не только дешевле, но и несравненно богаче по композиции, красивее. Недаром впоследствии этот выгодный архитектурный прием так распространился по России. Крохотная пристроечка вроде часовни у церкви Николы с Усохи в Пскове, состоящей из двух столбов, перекрытых арками и сводом, чрезвычайно обогащала все здание и подчеркивала величину его центрального объема.
Это практическое направление древнепсковской архитектуры вызвало к жизни псковские бесстолпные храмы. В древнем Пскове существовало много мелких монастырей, для которых было бы ненужным и непосильным строить большие храмы. Им были необходимы дешевые в постройке маленькие церковки, в которых могло бы помещаться очень небольшое число молящихся. При необходимости сохранения главы со световым барабаном, как обязательного признака церкви, установка в такой маленькой церковке столпов была бы невыгодна, и псковичи должны были изобрести способ установки главы на сводах без столпов. Прекрасное знание каменных конструкций и изобретательность псковских каменщиков позволили им применить неслыханное раньше остроумное решение: основать каменный барабан на перекрещивающихся ступенчатых арках, опирающихся прямо на стены.
Таких храмов в древнем Пскове было очень много, и, без всякого сомнения, творческие поиски псковских каменщиков приводили к различным решениям ступенчато перекрещивающихся арок, но очень немногие из них сохранились до нашего времени.
Как одно из наиболее самобытных явлений в архитектуре древнего Пскова, связанное с творчеством строителей, вышедших из народной толщи, бесстолпные храмы имеют для нас большой интерес. Однако значение псковских бесстолпных храмов этим далеко не исчерпывается. Изобретенные псковичами бесстолпные храмы, системы ступенчато перекрещивающихся арок, несущих барабан, приделы, компонующиеся около центрального храма, оказали такое влияние на дальнейшее развитие русской архитектуры, значение которого трудно переоценить. Скромные, даже кажущиеся на первый взгляд бедными по замыслу, псковские бесстолпные храмы заключали в себе богатейшие потенциальные возможности дальнейшего развития. Создав свои первые бесстолпные храмы, псковичи вступили на путь, который через сто лет привел русских строителей к созданию изумительных памятников шатровой архитектуры.
Только изобретение бесстолпных конструкций и маленьких бесстолпных храмиков дало возможность пристройки церковок-приделов у храмов. Этот прием, так полюбившийся псковичам, без всякого сомнения, был вынесен именно ими за пределы Псковщины, после чего распространился по всей Руси и дал начало развитию архитектурных композиций в виде групп приделов, обступающих центральный храм. Отсюда получили начало такие архитектурные композиции, как храм в селе Острове под Москвой. Дьяковский храм и храм Василия Блаженного на Красной площади. С другой стороны, сами по себе шатровые храмы явились конечным результатом развития идеи бесстолпных храмов, которая впервые была осуществлена в XV в. псковичами, с той только разницей, что если в Пскове удовольствовались скромными формами, так хорошо выражавшими характер древнего Пскова, то для Москвы XVI в. потребовалась совершенно иная выразительность.
Большая практическая и художественная целесообразность приема бесстолпного храма была очевидна, особенно для псковичей, хорошо его изучивших. Стоило лишь развить особенно выигрышные архитектурно-художественные элементы этого приема — вытянуть стены храма вверх, поставить его на подцерковье, не скрывать под крышей, а показать снаружи ступенчатые закомары, увеличить барабан и подчеркнуть его высоким шатровым покрытием, чтобы создать первые шатровые храмы.
Весьма вероятно, что именно развитие псковских систем ступенчато перекрещивающихся арок, опирающихся на стены и друг на друга и несущих каменный барабан, привело к появлению систем арок, несущих восьмиугольные барабаны шатровых храмов. Эти конструктивные приемы шатровых храмов в свою очередь оказали влияние на внешние архитектурные формы их и даже декоративную обработку. Применение ступенчатых сводов еще в Пскове в конце XIV— начале XV в. повлекло за собой применение ступенчатых закомар под барабанами. Ступенчатые своды шатровых храмов, несущие их барабаны, также выразились снаружи их в виде ступенчатых закомар или кокошников, которые вскоре так привились, что распространились как чисто декоративный мотив. Системы сводов влияли даже на конфигурацию планов храмов.
Применение других конструкций, например машикули в столпообразных храмах, является лишь иной формой стремления к наиболее рациональному использованию стен для несения тяжести главы. Передать всю тяжесть верхней части церкви на наружные стены, которые раньше служили почти только для ограничения пространства, избежать устройства внутренних столпов, перенеся все внимание на периметр здания, — вот что было руководящей конструкторской идеей, влияющей на развитие столпообразных и шатровых храмов. Этот строительный прием выгодно сочетался с художественными замыслами и был неотделим от них.
Стремление перенести тяжесть главы на стены и освободить внутренность храма от столпов уже в XV в. было ясно выражено псковичами в их бесстолпных храмах. Насколько псковичами владела мысль постепенного перехода от стен к куполу, свидетельствуют их ступенчатые своды. Даже в храмах, имеющих столпы, псковичи конструировали своды таким образом, чтобы купол зрительно казался опирающимся не на одни столпы, но и на стены. Впрочем, ступенчатые своды псковских столпных храмов в большинстве случаев действительно передавали часть нагрузки на стены.
Счастливые конструкторские и архитектурные приемы псковичей послужили основой, которую русские каменщики XVI в. обогатили рядом новых блестящих мыслей. Результатом были гениальные глубоко национальные произведения русской архитектуры — шатровые и столпообразные храмы.
Из всего сказанного должно быть ясно, какой громадный интерес имело бы изучение всех древнепсковских бесстолпных храмов, если бы они сохранились. Однако их осталось очень мало. После изгнания фашистов их сохранилось только четыре, причем два из них относятся к XVI в. и только два — к ХVв.
Гдовская Успенская церковь и церковь Никиты близ Пскова, также уничтоженная немцами, были лучшими из существовавших до войны псковских бесстолпных храмов. Успенская церковь была единственной из всех их, не утратившей древней формы покрытия. Кроме древней формы покрытия, она сохраняла очень старую шлемовидную форму главки.
Прекрасным образцом древнепсковского зодчества, был Дмитриевский собор, находившийся рядом с Успенской церковью. Постройка его относится к первой половине XVI в. (собор впервые упоминается в 1540 г.). Это был типичный псковский храм со всеми его обычными деталями — круглыми столбами, ступенчатыми сводами, «палатками», голосниками, обычной обработкой фасадов, указывавшей на существовавшее в древности восьмискатное покрытие.
Необычной деталью была изразцовая надпись в виде пояса на барабане, на том месте, где обыкновенно делался узорчатый пояс — под кокошниками, которые здесь также были изразцовыми. Такие пояса и в древности в Пскове были редки, а в наше время изразцовая надпись, кроме Дмитриевского собора, существует еще лишь на барабане церкви Николы в Острове (XVI в.). Наличие такой редкостной детали придавало особенную ценность этому памятнику. С Успенской церковью и Дмитриевским собором была архитектурно связана высокая восьмигранная столпообразная колокольня — памятник XVI в.
Вся эта группа каменных построек, когда-то сверкавшая над крепостью своими белыми стенами, служившая архитектурным центром Гдова, превращена немцами в груду обломков. Славный боевой пригород Пскова, древний Гдов в архитектурном смысле обезглавлен. Гдовская крепость с ее церквами и колокольней представляла собой исключительно ценный, по его сравнительной полноте, и интереснейший комплекс крепостного и церковного зодчества, единственный во всей Псковщине. Даже Изборск сохранил внутри только одну церковь Николы. Раскопки в Гдовской крепости могли бы еще более обогатить картину ее древней застройки и сделать ее полной захватывающего интереса.
*******
(1) - Дневник последнего похода Стефана Батория на Россию (осада Пскова). Перевод с польского О. Милевского, Псков, тип. Губернского правления, 1882. вернуться
|
|