Спегальский Ю.П./Псковские каменные жилые здания XVII века/Введение

------ стр.5 ------

ВВЕДЕНИЕ

Среди псковских памятников старины важное место занимают остатки древних гражданских зданий. Они представляют собой ценнейший источник сведений о древнерусском гражданском зодчестве, причем источник не только не исчерпанный, но пока еще почти не использованный. До сих пор сведения, которыми мы располагаем о гражданском зодчестве древней Руси, остаются очень неполными и неточными. Недостаточность их не позволяет нам правильно и ясно представить облик древнерусских городов и обстановку жизни в них. Это отрицательно сказывается не только на трудах ученых, изучающих древнерусскую культуру и быт, но и на работах деятелей советской литературы и искусства, посвященных темам, связанным с историей Руси.

Остатки древних гражданских зданий сохранились в очень немногих из старинных русских городов. И в каждом из них эти остатки настолько немногочисленны, что по ним уже невозможно с необходимой полнотой судить о гражданской архитектуре этих городов. Один лишь Псков представляет собой счастливое исключение: он все еще сохраняет несколько десятков памятников гражданского строительства XVI и XVII вв. Это лишь небольшая часть существовавших построек, и далеко не все виды каменных гражданских зданий XVI—XVII вв. представлены этими памятниками. И все же путем их систематического изучения можно в общих чертах выяснить путь развития, пройденный псковской каменной гражданской архитектурой за XVI—XVII вв., установить ее характерные особенности и определить некоторые ее типы и варианты. Изучение сохранившихся памятников поможет выяснить характер и путь развития каменной гражданской архитектуры Пскова и более раннего времени.

По гражданской архитектуре древнего Пскова мы можем в какой-то мере судить об общих чертах, присущих всему древнерусскому гражданскому зодчеству в целом. Это значительно облегчит исследование памятников других старинных русских городов. В этом заключается особая ценность и значение сохранившихся остатков древнепсковской гражданской архитектуры. Отсюда следует и неотложная необходимость исследования памятников псковского гражданского зодчества.

Эти памятники вызывают к себе большой интерес не только специалистов - археологов, архитекторов, художников, историков, но и широких масс нашего народа. Советский народ интересуется своим прошлым и хочет знать его. Но до сих пор не было издано ни одного труда, который мог бы дать сколько-нибудь близкое к истине представление о гражданском зодчестве старого Пскова, об основных фактах истории этого зодчества и его былом характере. Существующие памятники представляют собой лишь жалкие остатки былых зданий, искаженные за их долгую жизнь до полной неузнаваемости. В то же время пока еще не было опубликовано ни одного исследования, в котором была бы сделана попытка установить первоначальный вид древних псковских гражданских построек.

Причины такого положения станут ясны, если представить себе условия, в которых существовали псковские памятники в XVIII—XIX вв., и историю изучения этих памятников.

Псков до XVIII в. был одним из самых богатых и населенных городов Руси. Расширяясь и застраиваясь в течение ряда столетий, к концу XVII в. он достиг своего наивысшего архитектурного расцвета. Помимо многих десятков церквей, монастырей и монастырских подворий, он был застроен тысячами гражданских зданий, многие из которых были полностью или частично каменными. Среди них были жилые здания, принадлежавшие людям самых различных состояний и образа жизни, от изб наиболее бедных посадских

------ стр.6 ------

людей до боярских и купеческих палат и хором, здания торговые, строения производственных предприятий, административные здания, сооружения военного назначения и т.д. Все это множество построек было порождено потребностями кипучей жизни богатого и многолюдного города.

В XVIII в. судьба Пскова резко изменилась. Пали его торговля и промышленность. После победы над шведами и расширения границ России в районе Прибалтики Псков утратил также свое былое военно-стратегическое значение. Запустению и разрушению его способствовали «моровое поветрие» и «пожарное разорение» 1710 г. Численность населения его в XVIII в. резко сократилась, и город надолго превратился в захолустье. Большая часть построек его была покинута хозяевами и разрушалась. В продолжение десятков лет старинные здания стояли без покрытий. Разрушение их начиналось с верхних этажей. Особенно быстро разрушались деревянные части зданий, легкие арочные галереи, крыльца и небольшие малоэтажные постройки. В дальнейшем, когда жизнь в Пскове стала несколько оживляться, обветшавшие здания сносились либо полностью, либо частично.

Во второй половине XVIII в. древние псковские церкви шли на слом десятками, а гражданские постройки — в еще большем количестве. Современный грунт Пскова насыщен обломками его разрушенных допетровских зданий, местами залегающими пластами, толщина которых иногда измеряется метрами. Сохранившиеся здания перестраивали и приспосабливали под различные нужды.

Уничтожение памятников псковской архитектуры и переделка их продолжались и в XIX в. К середине этого века из былого множества гражданских каменных построек древнего Пскова лишь немногие не были до конца уничтожены. В то время один из первых исследователей псковской старины Н. Иваницкий писал: «Грустно видеть, как ежедневно сотни людей равнодушно попирают ногами плитные фундаменты былых когда-то церквей и домов, выходящие то дугой, то углом из-под новых построек... Грустно видеть, как сотни людей разбирают целыми возами обломки плиты, — печальные останки какого-нибудь древнего здания».¹ Не прекратились переделки и сносы памятников псковской гражданской архитектуры и в XX в. За прошедшие годы этого века уничтожено несколько десятков древних псковских гражданских зданий, многие из которых не успели привлечь к себе внимание исследователей и погибли не зафиксированными.

Первый труд, посвященный псковской архитектуре, в котором большое внимание было уделено памятникам гражданского зодчества, относится к середине XIX в.² Автор этого замечательного труда, военный инженер И.Ф.Годовиков, познакомился с памятниками псковской старины в 1853 г., когда по счастливой случайности прибыл на службу в Псков.³ Тогда некоторые из псковских гражданских зданий XVII в. были в несравненно лучшем состоянии, нежели в наше время. На палатах Ямского еще существовала деревянная светлица с гульбищем вокруг нее. Светелка с гульбищем сохранялась и над крыльцом «дома Жуковой» (тогда он назывался «домом Пузырева»). Поэтому обмеры И.Ф.Годовикова имеют для исследователей псковской архитектуры исключительную ценность.

Однако, как выше было указано, к XIX в. в Пскове уже не осталось ни одного допетровского гражданского здания, которое не было бы перестроено и не потеряло бы каких-либо из наиболее недолговечных частей: верхних этажей, крылец, галерей, а также внутреннего убранства. В то время даже палаты Ямского и «дом Жуковой», сохранявшие упомянутые выше деревянные светлицы, были далеко не в первоначальном виде.

Только на основании длительного и очень внимательного изучения этих памятников, сопряженного с их зондированием и раскопками, можно было бы составить представление о подлинной их архитектуре. Но И. Ф. Годовиков не имел возможности проводить такие исследования и, по-видимому, не догадывался о их необходимости. Он не учитывал в должной степени всех тех разрушений, какие пришлось перенести памятникам псковской старины, и принимал их остатки, иска-

_______________

1 - Н.Иваницкии. Исследования о времени основания г. Пскова. Псков, 1856, стр. 31. назад
2 - И. Ф. Годовиков. Описание и изображение древностей Псковской губернии, вып. 1 - 3. Псков, 1880—1881. Рукопись и атлас чертежей находятся в Псковском краеведческом музее. Выполнены они в 1856—1858 гг. Текст был издан в Пскове в 1880—1882 гг. в трех выпусках. Атлас остался неизданным. Снимки с его рисунков хранятся в фотоархиве ЛОИА (альбомы: 0-422, 0-423, 0-424, 0-1612). назад
3 - И. Ф.Годовиков. Некролог. Труды ПАО, вып. 2 (1914—1915), Псков, 1915, стр. 133—142. назад

------ стр.7 ------

женные ломками и переделками, за здания, «сохранившие свой первобытный вид».

Естественно, что он не мог найти в псковской гражданской архитектуре XVII в. ни «архитектурного изящества», ни даже «удобства для жизни». Ему казалось, что в псковских зданиях «искусство было заменено массивностью».⁴ Пытаясь найти объяснение представлявшемуся ему в таком виде характеру псковской гражданской архитектуры, И. Ф. Годовиков пришел к выводу, что псковские каменные жилые здания строились их владельцами главным образом для того, чтобы в них «скрываться» «от частых неприятельских нападений, а также от пожаров». Это неверное мнение впоследствии много раз некритически повторялось и не изжито до сих пор.

Обобщая свои наблюдения, И. Ф. Годовиков перечислил признаки, казавшиеся ему наиболее характерными для псковской гражданской архитектуры, которые он считал обязательными для каждого старинного псковского гражданского здания.⁵ Относя этот перечень «особенностей» псковской гражданской архитектуры в равной мере ко всем временам ее существования, он тем самым косвенно утверждал, что она не изменялась с течением времени.

И. Ф. Годовикова интересовали прежде всего наиболее крупные постройки, т. е. жилые здания «именитых граждан» Пскова. Памятникам строительства горожан среднего состояния он не успел отдать той доли внимания, какой они заслуживали. Работа этого первого исследователя псковской гражданской архитектуры при всей ее очень большой ценности не дала правильного представления о первоначальном облике памятников, о различных видах гражданского строительства, не раскрыла подлинной истории псковского гражданского зодчества, представляя его застывшим в неподвижности, и не могла дать его верной общей характеристики.

Известный любитель псковской старины К. Г. Евлентьев⁶ не занимался исследованием псковской гражданской архитектуры в целом. Единственным памятником псковского гражданского зодчества, которому К. Г. Евлентьев посвятил специальное сочинение, были Поганкины палаты.⁷ О некоторых других памятниках он оставил очень краткие заметки, главным образом в его «Указателе»,⁸ где он перечисляет 24 древних гражданских здания. Чрезмерно увлекшись представлением о «полукрепостном» характере псковской гражданской архитектуры XVII в., К. Г. Евлентьев основал на нем ряд собственных заключений, относившихся к Поганкиным палатам. Все они оказались ошибочными.

К. Г. Евлентьев утверждал, что Поганкины палаты имели железное подъемное крыльцо⁹ и соединялись подземным ходом со слухами (подземными контрминными галереями, проходившими за крепостными стенами Окольного города и Запсковья).¹⁰ Кроме того, он считал, что палаты были в XVII в. с улицы и внутри двора обведены широкими рвами, наполненными водой, через которые были перекинуты подъемные мосты.¹¹

_______________

4 - И. Ф. Годовиков, ук. соч., вып. 2, стр. 83. назад
5 - Вот принадлежащий И. Ф. Годовикову перечень этих «особенностей»: «1) погребные этажи; 2) своды, отделяющие или покрывающие каждый этаж; 3) в окнах железные решетки с железными ставнями; 4) лестницы, устроенные в стенах» (И. Ф. Годовиков, ук. соч., вып. 2, стр. 83—84). В действительности эти признаки не обязательны не только для всего гражданского зодчества XVII в. в Пскове, но даже для богатых жилых построек, которыми более всего занимался И. Ф. Годовиков. назад
6 - См. о К. Г. Евлентьеве: Труды ПАО, вып. 2, Псков, 1915, стр. 144—154. назад
7 - К. Г. Евлентьев. Археологическая записка о Поганкиных. Псков, 1870. То же. Палата Поганкина в Пскове. Псков, 1894. назад
8 - К. Г. Евлентьев. Указатель вещественным памятникам древности и старины, церковным и гражданским в губернском городе Пскове и окрестностях его. Псковские губернские ведомости за 1873 г. (№ 50). назад
9 - К. Г. Евлентьев. Археологическая записка о Поганкиных. Псков, 1870, стр. 4. — Видимо, заметив по сторонам главного входа в палаты торчащие из наружных стен проушины, к которым в свое время были присоединены железные связи крыльца, уничтоженного в XVIII в., он решил, что все крыльцо было железным и притом подъемным. В действительности существование железных связей у крыльца указывает на то, что оно было каменным. То же подтверждается и другими данными. назад
10 - К. Г. Евлентьев, ук. соч., стр. 7. — Никаких оснований для такого предположения нет. Соединять подклети, в которых хранились ценности, со слухами, находившимися в распоряжении посторонних для Поганкина людей, было бы для него более чем нежелательно. Исследование, предпринятое в 20-х годах нашего века директором Псковского музея А. К. Янсоном, показало, что вообще никакого подземного хода из Поганкиных палат не было. назад
11 - К. Г. Евлентьев, ук. соч., стр. 4.— К. Г. Евлентьев мог видеть остатки канав, устроенных у Поганкиных палат в первой половине XIX в. для отвода дождевой воды. Эти "канавы показаны на плане палат, составленном в 1826 г. архитектором Францем Яосом. Чертеж хранится в Ленфилиале ЦГВИА (ф. 3, 359, оп. 37, св. 927, № 11. 898, сообщено автору С. А. Цвылёвым). В старину никаких широких рвов у палат быть не могло. Еще недавно, в 50-х годах нашего века, с южной стороны палат были хорошо видны фундаменты небольших построек допетровского времени, стоявших по другую сторону улицы, проходившей у палат (Чуракова заулка, ныне Музейная улица). По ним можно было убедиться, что ширина этой улицы была равна 6 м (рис. 24). К западу от палат, посредине нынешней Некрасовской улицы, при земляных работах в 1928 г. была раскопана нижняя часть церкви Похвалы богородицы на Романихе. Абсиды ее были на расстоянии около 6—7 м от стен Поганкиных палат. Это говорит о том, что и Большая улица, проходившая с запада у палат, имела в этом месте очень небольшую ширину. Не было рвов и внутри двора. Это показали раскопки П. П. Покрышкина в 1908 г. Видимо, считаясь с единодушным мнением любителей псковской старины, П. П. Покрышкин на словах признал за ров осыпавшийся при кладке фундамента край фундаментной траншеи, но чертежи П. П. Покрышкина ясно показывают, что рва не было (рукопись и чертежи П. П. Покрышкина по Поганкиным палатам. Рукописный архив ЛОИА, ф. 21, оп. материалов П. П. Покрышкнна, № 88). назад

------ стр.8 ------

Известный исследователь древнерусской архитектуры А. А. Потапов в VI главе I выпуска «Очерка древней русской гражданской архитектуры»¹² посвятил несколько страниц Поганкиным палатам. Из наиболее известных памятников он упомянул еще семь,¹³ но не касался их подробно, объясняя это тем, что они «совершенно утратились или перестроены».

Большой опыт А. А. Потапова как исследователя гражданской древнерусской архитектуры, его знакомство с многочисленными памятниками архитектуры других областей Руси позволили ему сделать правильное заключение, что памятники Пскова изменены до неузнаваемости и по их современному виду нельзя уже судить о первоначальной их архитектуре. В этом он сильно отличался от предшествовавших исследователей. Лишь Поганкины палаты он считал сохранившимися сохранившимися «с немногими изменениями», однако высказал предположение о том, что на Поганкиных палатах первоначально был деревянный верх. Замечание А. А. Потапова, что лестница, ведущая на чердак этих палат, «по-видимому, в древности вела в следующий верхний этаж, который мог быть деревянным и служить теремом»,¹⁴ — правильное и чрезвычайно ценное. Правда, сам А. А. Потапов тут же отчасти подорвал веру в это свое предположение, назвав почему-то сохранившийся верхний каменный этаж палат «теремным» этажом.

При всех положительных сторонах работы этого исследователя о Поганкиных палатах в ней не дано полного и ясного представления об этом здании в его первоначальном состоянии.

Псковскому гражданскому зодчеству было посвящено несколько страниц в «Истории русского искусства» И. Э. Грабаря.¹⁵

По сравнению с предшествовавшими трудами по псковскому гражданскому зодчеству глава об архитектуре древнего Пскова в «Истории русского искусства» явилась большим шагом вперед отчасти потому, что авторы ее (Щусев, Покровский, Грабарь) свели воедино весь ранее разработанный материал, а главным образом вследствие того, что они дали правильную оценку этому зодчеству с точки зрения эстетики как высоко художественному, поставили его, в этом отношении на надлежащее место.

Очень ценный, серьезный труд по псковскому гражданскому зодчеству XVII в. был выполнен И. В. Рыльским.¹⁶

И. В. Рыльский сделал подробные обмеры и описания нескольких из наиболее известных памятников: «Сододежни», первых и вторых палат Меншиковых («дом Сутоцкого» и «дом Яковлева»), «второго дома Сутоцкого», палат Трубинского («дом Мейера»). Выполненные И. В. Рыльским чертежи планов, разрезов и фасадов правильно передают не только общие формы зданий, но и их детали, что имеет важное значение. Эта работа явилась столь же существенным вкладом в фонд изучения псковского зодчества, как и обмеры И. Ф. Годовикова.

Положительную особенность ее составляет то, что И. В. Рыльский указал на некоторые признаки эволюции псковского гражданского зодчества. «Более древние постройки имеют

_______________

12 - А. А. Потапов. Очерк древней русской гражданской архитектуры., вып, I. «Древности». Труды МАО, т. XIX, М., 1902. назад
13 - Приказные палаты (ошибочно называя их «дом, построенный архиепископом Макарием»); вторые палаты Меншиковых (тогда «дом Драге»); первые палаты Меншиковых (тогда «дом Порозова»); палаты Ямского (называя их «домом Трубинских»); третьи палаты Меншиковых (называя их «остатки дома в саду барона Медема»); палаты Постникова; палаты Трубинского. назад
14 - А. А. Потапов, ук. соч., вып. I, гл. VI. стр. 35. назад
15 - И. Э. Грабарь. История русского искусства. М. (год изд. не указан). назад
16 - И. В. Рыльский. Гражданское зодчество в Пскове. «Древности». Труды комиссии по сохранению древних памятников, состоящей при императорском Московском археологическом обществе, т. VI, М., 1915, стр. 37-53 и 12 листов обмерных чертежей. назад

------ стр.9 ------

все стены почти одинаково толстые, окна небольшие и очень простые. В позднейших постройках стены делают тоньше, кроме тех, в которых проходят лестницы и тайники, окна начинают обрабатывать богаче, древняя форма прямых клетчатых решеток заменяется новыми витыми, красивой работы и однородного повсюду рисунка, наконец, появляются окна с затейливыми наличниками, как у Яковлева», — писал он.¹⁷ Пусть некоторые из этих признаков и не особенно существенны, пусть вчерне намеченная схема развития не совсем верна — важна была сама мысль о том, что псковское гражданское зодчество развивалось, а не коснело в полной неподвижности.

Обмеры И. В. Рыльского запечатлели псковские здания XVII в. в том их измененном состоянии, в каком они дошли до нашего времени, и дают мало материала для суждения о их первоначальном виде. Такой материал могло бы дать только широко поставленное архитектурно-археологическое исследование зданий с удалением новейшей штукатурки, вскрытием замурованных в позднее время проемов, удалением новой кладки, разборкой пристроек и раскопками. Но об этом в то время не приходилось и мечтать. Все эти здания были собственностью частных лиц, которые не интересовались исследованиями принадлежавшей им недвижимости. Сохранность памятников по сравнению с серединой XIX в. значительно ухудшилась. Многие следы их первоначальной архитектуры были утеряны. Поверхности стен и сводов были заштукатурены и забелены, зачастую фасады были заслонены пристройками, большая часть зданий служила складами, была завалена товаром и часто совсем лишена освещения.

Определить переделки, которым подверглись эти здания, и установить их первоначальный вид в таких условиях было затруднительно, а подчас и вовсе невозможно. И тем не менее, так же как и И. Ф. Годовиков (вероятно, именно под его влиянием), И. В. Рыльский старался разгадать первоначальное назначение отдельных помещений и хотя бы частью воссоздать в своем воображении картину той жизни, которая некогда протекала в этих древних зданиях. Такой подход к изучению памятников архитектуры совершенно правилен, и положительное значение этих попыток несомненно.

И. В. Рыльскому была ясна та достаточно очевидная истина, что семья богатого русского человека XVII в. не могла разместиться в «Солодежне» или вторых палатах Меншиковых («доме Яковлева») в том составе помещений, в каком они дошли до нас. Описывая «Солодежню» и вторые палаты Меншиковых, И. В. Рыльский повторил догадку А. А. Потапова о том, что над дошедшими до нашего времени каменными псковскими зданиями могли быть деревянные жилые помещения. Но под влиянием сложившихся шаблонных представлений о псковской архитектуре он как-будто бы сам не верил в серьезность такой мысли и не попытался ее проверить.

Между тем этим зданиям не хватало не только деревянных, но и каменных этажей. Были налицо явные признаки этих уничтоженных этажей хотя бы в виде сохранившихся лестниц, не говоря уже о порогах и притолоках дверных проемов, которые И. В. Рыльский, видимо, не замечал. Незадолго до выхода работы И. В. Рыльского Н. Ф. Окулич-Казарин в его «Спутнике по древнему Пскову»¹⁸ очень проницательно заметил относительно вторых палат Меншиковых («дома Яковлева»), что, по-видимому, они имели еще один этаж. Все это должно было бы натолкнуть И. В. Рыльского на разгадку первоначальной композиции этих памятников. Говоря о них, он совершенно правильно и обоснованно приводит примеры устройства третьих каменных этажей с деревянными потолками в Поганкиных палатах и первых палатах Меншиковых («доме Сутоцкого») и весьма к месту вспоминает об обмеренной И. Ф. Годовиковым деревянной светлице палат Ямского.

И все же, пытаясь определить первоначальное назначение существующих помещений, И. В. Рыльский, подобно И. Ф. Годовикову, рассматривал эти палаты как сохранявшие все свои этажи, и это не могло не приводить его к ошибочным заключениям и предположениям вроде того, что «Солодежня» служила лишь для приема гостей, а для домашней жизни той же семьи предназначался стоящий напротив через улицу «дом Печенко». Не удивительно, что и общая характеристика псковского гражданского зодчества, данная И. В. Рыльским, недалеко ушла от годовиковского перечня «особенностей» псковских палат XVII в.

Работа И.В.Рыльского при всех ее ценных качествах не смогла дать близкого

_______________

17 - И. В. Рыльский, ук. соч., стр. 53. назад
18 - Н. Ф. Окулич-Казарин. Спутник по древнему Пскову. Псков, 1911, стр. 129. назад

------ стр.10 ------

к истине представления ни о подлинном облике старинных псковских построек, ни о наиболее характерных чертах псковской гражданской архитектуры, ни о существенных фактах истории ее развития.

Несмотря на то, что после Великой Октябрьской социалистической революции представились широкие возможности исследования памятников, все то немногое, что было написано о псковской гражданской архитектуре за время с 1917 по 1951 г., не было основано на изучении памятников, а сводилось почти полностью к повторению старого запаса сведений, ведущих свое происхождение главным образом от И.Ф.Годовикова и К.Г.Евлентьева, и попыткам «осовременить» устарелые, в корне неверные представления новой фразеологией.

А. И. Некрасов, писавший о гражданской архитектуре Пскова, в своих работах «Древний Псков»¹⁹ и «Очерки по истории древнерусского зодчества»²⁰ прикрывал характерные для XIX в. представления о псковской архитектуре вульгарным социологизированием и туманным формалистическим «анализом» памятников. Все то, что он внес от себя, явилось совершенно произвольными измышлениями, единственным основанием которых было его мнение о «консерватизме» псковской архитектуры.²¹

В работах А. К. Янсона и А. И. Васильева²² взгляды на псковскую гражданскую архитектуру, заимствованные у И. Ф. Годовикова и К. Г. Евлентьева, сочетались с отпечатком примитивного социологизма. Попытки этих авторов представить картину развития псковской гражданской архитектуры XVII в. и связать ее с развитием общественной жизни не дали серьезных результатов. Вышедшие после Великой Отечественной войны книги,²³ посвященные русской архитектуре, отводили чрезвычайно мало места памятникам псковского гражданского зодчества. В них повторяется то, что было высказано авторами, упомянутыми выше.

В 1951 г. автор настоящей работы закончил начатое им в 1948 г. исследование, посвященное псковским каменным жилым зданиям XVII в. В ходе этого исследования была сделана попытка установить первоначальный облик ряда памятников и представить их реконструкции в чертежах и рисунках, а также дать общий очерк развития этого вида гражданского строительства в Пскове за XVIIв.²⁴ Эта работа осталась неизданной. Некоторые отрывочные сведения из нее были использованы Н. Н. Ворониным в главе о псковской архитектуре в «Истории русского искусства»,²⁵ А. Г. Чиняковым в «Истории русской архитектуры»²⁶ в несколько большей степени А. А. Тицем в его работе «Русское каменное жилое зодчество XVII в.»²⁷ и в работе И. Н. Ларионова «Архитектура Пскова».²⁸

Поколебать неправильное представление о псковском гражданском зодчестве XVII в., установить хотя бы некоторые факты подлинной истории его и пробудить интерес к этому предмету — таковы цели настоящего исследования. Оно посвящено лишь узкой теме, не охватывающей построек административного, производственного, торгового, военного назначения и монастырских построек. Из зданий, составлявших комплексы жилых дворов, рассмотрены те, которые служили жилищем для самих хозяев двора, и исключены все остальные, в том числе и жилища для челяди, которые в архитектуре дворов самых богатых горожан играли немаловаж-

_______________

------ стр.11 ------

ную роль. Не все памятники, относящиеся даже к суженной таким образом теме, удалось исследовать в необходимой степени. Такие интереснейшие постройки, как палаты Русиновых, палаты на Романовой горе и ряд других, недоступны или мало доступны для архитектурно-археологического исследования, так как они используются; их зондирование и проведение раскопок по ним в настоящее время исключено. Между тем каждый из памятников своеобразен, и изучение любого из них приводит к открытию каких-либо особенностей псковской гражданской архитектуры, остававшихся до этого неизвестными, а иногда к совершенно неожиданным результатам, позволяющим значительно расширить наше представление об архитектуре древнего Пскова.

Для исчерпывающего изучения сохранившихся в Пскове памятников гражданской архитектуры нужны многие годы исследовательских и реставрационных работ. Нужно подчеркнуть, что только при реставрации памятника, сопровождающейся всесторонним его исследованием, можно наиболее глубоко и подробно с ним ознакомиться. Между тем автору этих строк пришлось вести реставрационные работы только по одному из памятников — вторым палатам Меншиковых, причем они были прерваны в самом начале и оставлены неоконченными.

Чтобы прийти к окончательным выводам, необходимо также изучение остатков старинных зданий, находящихся ниже современного уровня почвы, т. е. нужны раскопки.

Основой настоящего исследования явилось архитектурно-археологическое изучение памятников, которое дало материал, позволивший нарисовать общую картину развития архитектуры псковских каменных жилых зданий XVII в.

Не желая загружать публикацию материалом, имеющим лишь узкое значение, автор не считал нужным останавливаться на обоснованиях реконструкции деталей построек в тех случаях, когда эти детали не имели существенного значения в решении основных вопросов, которым посвящено исследование. Выполненные автором по его обмерам с натуры планы и разрезы памятников по возможности показывают здания в реконструированном первоначальном их виде. Чертежи, отражающие их современное состояние, как правило, не приводятся. Чтобы дать читателю представление о том, что в этих реконструкциях основано на натуре, что основано на точных следах, существовавших во время исследования, а что является докомпоновкой, сделанной автором по догадке, по старым неточным чертежам или по аналогиям, в чертежах приняты соответственные обозначения (три вида штриховки).

Сплошной штриховкой обозначены части древних зданий, сохранявшиеся во время их обмера в их первоначальной форме. Те части, которые точно реконструированы по вполне определенным их следам, обозначены штриховкой из чередующихся сплошных и прерывистых линий. Наконец, части, для реконструкции которых автор не располагал данными, позволяющими восстановить их с полнейшей точностью, или был вынужден их докомпоновать, на чертежах заштрихованы одними прерывистыми линиями.

Среди иллюстраций помещены графические реконструкции некоторых фасадов памятников. Эти реконструкции не могут во всех своих частях, даже подчас и весьма существенных, быть вполне достоверными и точными. В значительной степени это объясняется тем, что автор не имел возможности провести подробное архитектурно-археологическое исследование памятников и потому не извлек всех данных, которые заключены в сохранившихся каменных частях зданий, в их следах и остатках. Другая причина — утрата зданиями их крупных деревянных частей: верхних этажей, светлиц, гульбищ. Оставшиеся их следы не только мало изучены, но и недостаточны для полного суждения об этих частях, их деталях и обработке, в силу чего теперь уже вообще невозможны точные реконструкции этих деревянных частей. Недостаточен материал об оборудовании и убранстве внутренних помещений псковских жилых зданий, особенно их деревянных верхних этажей.

Тем не менее графические реконструкции внешнего и внутреннего вида памятников в данной работе совершенно необходимы. Без них ни в какой мере немыслимо отчетливо представить себе подлинную псковскую гражданскую архитектуру и судить о ней. Если эти реконструкции не во всех еще частях точны, то в дальнейшем новые сведения и материалы помогут исправить допущенные неточности. Откладывать же попытки реконструкции памятников не следует потому, что детали, следы и части памятников, а иногда и целые памятники исчезают на наших глазах и многое из того, что можно сделать теперь, через некоторое время станет невозможным.

Оглавление

Каталог сайтов Пскова «Псковский Топ». Сайты г.Пскова и Псковской области

Сайт создан в системе uCoz