Рис.9. Разрез притвора церкви Варвары в Петровском пасаде.
------ стр.20 ------
КАМЕННЫЕ ЖИЛЫЕ СТРОЕНИЯ XVII в.
ПОСТРОЙКИ XVII в., ПРИНАДЛЕЖАВШИЕ НАИБОЛЕЕ БОГАТЫМ ГОРОЖАНАМ
Проведенное исследование позволило выявить группу богатых жилых зданий, принадлежавших наиболее раннему периоду развития псковской гражданской архитектуры XVII в. В нее вошли: «Солодежня», Поганкины палаты, «первый дом Подзноева» и первые палаты Меншиковых. К этой группе примыкают и вторые палаты Меншиковых, имеющие как общие черты с вышеназванными зданиями, так и существенные отличия от них. Есть основания относить к этой группе и палаты Русиновых.
Общими чертами всех этих старейших зданий XVII в. являются: композиция каменных палат в три этажа, очень большая толщина стен (даже в верхних этажах, которые перекрывались деревянными потолками), малые размеры окон и характерное, не встречающееся во второй половине XVII в. устройство окон в подклетях. Некоторые особенности, отличающие памятники этой группы, свидетельствуют о том, что они старше остальных сохранившихся псковских жилых палат XVII в. Обследование окон Поганкиных палат показало, что их первоначальное оборудование было весьма архаическим. Одно из окон верхнего этажа Поганкиных палат, замурованное при «реставрации» 1902 г., сохранило следы первоначального устройства. Эти следы показывают, что оконные переплеты с их «станками» были вставлены в просвет наружной части оконного проема, где были закреплены штукатуркой. На штукатурке остались их отпечатки (рис. 29). Такое оборудование окон могло только предшествовать гораздо более совершенному устройству их с деревянными закладными колодами, какое мы можем наблюдать во всех решительно памятниках псковской каменной гражданской архитектуры XVII в., за исключением Поганкиных палат и первоначальных окон «Солодежни». По остаткам уничтоженного верхнего каменного этажа «Солодежни» видно, что он представлял собою одно помещение, занимавшее весь этаж (см. стр. 34). Такая композиция роднит «Солодежню» со зданиями XVI в., такими как описанные выше палаты Печерского и Елизаровского подворий. Раннюю датировку этой группы памятников подтверждают технические особенности их возведения, резко отличающие их от более поздних построек массивность и тяжесть, сложное устройство стенных шкафов, встречающееся в памятниках XVI в.,1 и позднее весьма значительно упрощенное. Подтверждают ее и документальные данные, позволяющие судить о времени постройки Поганкиных палат.2
«Первый дом Подзноевых» и палаты Русиновых отличаются наличием приемов, характерных для псковских зданий XVI в. «Дом Подзноевых», особенно его нижний этаж, с его большой палатой со столбом, перекрытой точно таким же сводом, как трапезная Снетогорского монастыря, с небольшими помещениями, перекрытыми типичными для XVI в. цилиндрическими сводами с тяжелыми подпружинами, с его стенными шкафиками, характерными для построек XVI в.,3 можно с первого взгляда принять за здание XVI в. Лишь излишне большая толщина его стен, свидетельствующая, как и некоторые погрешности в кладке, об упадке мастерства каменщиков, наступившем после почти пятидесятилетнего перерыва каменного строительства в Пскове,
_______________
1 - В палате при трапезной Крыпецкого монастыря. назад
2 - См. стр. 42. назад
3 - Дверцы этих шкафиков делались деревянными и навешивались на деревянные колоды из брусьев, заложенные в кладку. Сама ниша шкафика перекрывалась полуциркульной аркой. Такие шкафчики и теперь еще сохраняются в церкви бывшего Любятовского монастыря, построенной в XVI в. назад
и деревянные колоды в окнах второго этажа говорят о том, что это постройка не XVI, а начала XVII в. Большие помещения первого этажа палат Русиновых перекрыты сводами на столбах, похожими на своды Крыпецкой трапезной, а стенные шкафы в них устроены так же, как и в «первом доме Подзноевых».
Если общие черты позволяют объединить эти здания в одну группу, то на основании их различий их можно распределить в хронологической последовательности.
«Солодежня», имеющая в общей композиции, как только что было отмечено, сходство с постройками XVI в., более архаична, чем Поганкины палаты, и это дает основание поставить ее в хронологическом ряду ранее Поганкиных палат.
Устройство окон и дверей «первого дома Подзноевых» и первых палат Меншиковых, оборудованных деревянными закладными колодами, указывает на то, что эти здания относятся к несколько более позднему времени, чем «Солодежня» и Поганкины палаты с их несовершенным и неудобным отеплением окон, применявшимся еще в XVI в. В то же время оконные колоды «дома Подзноевых» сделаны еще очень неловко, их верхние перекладины опущены намного ниже оконных перемычек, они затемняли окна и портили их наружный вид. Вероятно, это был если не первый, то один из первых опытов применения в строительстве псковских каменных зданий деревянных оконных колод. Колоды первых палат Меншиковых получили уже то вполне выработанное устройство, которое затем в Пскове оставалось неизменным до XVIII в. Это очень важное обстоятельство наряду с более архаическими чертами в планировке и конструкциях «дома Подзноевых» позволяет считать, что это здание старше первых палат Меншиковых.
Сравнение «первого дома Подзноевых» с палатами Русиновых приводит к заключению, что палаты Русиновых более поздний памятник, чем дом Подзноевых. Планировка палат Русиновых в полной мере подчинена обычной для XVII в. трехчленной схеме, в то время как в «доме Подзноевых» эта схема не совсем выдержана — все помещения этого последнего здания не вписываются в один общий прямоугольник. В палатах Русиновых нет уже архаических сводов с подпружинами.
Рассматриваемые далее более поздние памятники расположены также примерно в хронологическом порядке. Какие основания имелись у автора для такого именно распределения, видно будет из описания этих памятников.
* * *
Исследование остатков псковских каменных жилых зданий XVII в. выявило их очень существенную общую особенность — то, что все эти здания первоначально имели деревянные верхние жилые этажи. Оказалось, что их каменные части не содержали в себе собственно жилых помещений. Они предназначались лишь для временного пребывания, для сохранения наиболее ценного имущества, для приема гостей и увеселений. Собственно жилые помещения, т. е. помещения для постоянного пребывания семьи и для сна, были расположены в верхних этажах, построенных из дерева.
К такому выводу привело как исследование памятников, сохранивших остатки и следы их былых деревянных верхов, так и изучение устройства и первоначального назначения помещений тех остатков этого рода зданий, которые не сохранили до нашего времени непосредственных следов их верхних этажей.
При сопоставлении всех результатов этих исследований вывод о том, что на псковских жилых каменных зданиях XVII в. были верхние деревянные этажи, получает очевидную убедительность. Но некоторые из зданий дошли до нас в таком состоянии, что трудно в отношении их обосновать этот вывод без учета материала исследования других, более сохранившихся памятников. К числу их относится как раз первый из описываемых далее памятников — «Солодежня». Это заставляет, забегая вперед, предварительно особо затронуть вопрос о деревянных этажах.
Нельзя не обратить внимания на то, что в таком, например, сравнительно хорошо сохранившемся, обширном, располагающем большим количеством помещений жилом здании, как Поганкины палаты, нет ни одного помещения, которое в старину было бы приспособлено для жилья. Первоначальное устройство окон и дверей всех, каменных этажей Поганкиных палат, в том числе и верхнего, исключает мысль о том, что эти этажи использовались для постоянного пребывания семьи. Во всей каменной части палат не было ни одной двери, которая могла бы предохранить от холода. Наружные двери были оборудованы только железными двер-
ными створами, навешенными на железные крюки, вделанные в кладку. При таком устройстве большие щели были неизбежны. Если внутренние двери третьего этажа, может быть, и делались кое-где деревянными, то и они недостаточно препятствовали проникновению холодного воздуха, так как не навешивались на деревянные колоды, которых здесь нигде не существовало. Мало того, первоначально все внутренние двери были сделаны слишком узкими, и поэтому при окончательной отделке палат во время постройки у них отесали заплечики до самых откосов, так что не только деревянных, но и каменных притворов для дверных полотнищ не существовало, а вместо них получились по обеим сторонам сквозные щели.
Если обратимся к ряду других памятников, то убедимся, что и в их каменных этажах не было жилых помещений. Такие здания, как палаты близ Сокольей башни, «дом Печенко», палаты Гурьева, имели в каменной части, кроме подклетей, всего два отапливаемых утепленных помещения, расположенных по сторонам холодных сеней. Одно из них являлось столовой палатой, в которой происходили пиры. Пиры в среде состоятельных людей были многолюдными и требовали для размещения гостей обширных помещений. Эти помещения полностью были заняты пиршественными столами, лавками и скамьями. Во вторых палатах Меншиковых, где до 1940 г. существовали деревянные полы XVII в., в полу столовой палаты сохранялись гнезда от ножек лавок и стола. Это показывает, что столы и лавки относились к «пазовому запасу», т. е. к неподвижным частям здания, связанным с ним врубками. Во всяком случае, по узким внутристенным лестницам, которые соединяли этажи псковских домов XVII в., или через их узкие двери проносить столы было невозможно, и они занимали свое постоянное место во время постройки.
Домашние увеселения русских людей XVII в. не ограничивались одним только угощением за пиршественным столом. К ним относились игры, пляска, пение, и музыка. Богатых людей развлекали в их палатах ряженые, шуты, «бахари», плясуны, песенники и музыканты. В столовых палатах, занятых закрепленными в полу обширными столами, не было свободного места, необходимого для такого рода развлечений. Отсюда следует, что второе отапливаемое помещение в палатах, обычно более обширное, чем столовая, служило местом для этих развлечений.4 Исследование остатков псковских каменных жилых зданий XVII в. других типов показало что и в их каменных этажах первоначально были только помещения для хранения имущества, приема гостей и вообще для временного пребывания, но также не было собственно жилья.
Исключение в этом отношении составляют только палаты Постникова — памятник петровского времени, последнее из псковских гражданских зданий, которые по своей архитектуре относятся к эпохе древней Руси. Кое-что в нем указывает уже на приближение новой эпохи развития русской архитектуры, но его общая композиция, его планировка типичны для последнего периода развития псковского гражданского зодчества XVII в. Первый этаж этого здания занят складочными помещениями, второй — приемными, которых здесь даже больше, чем в предшествовавших палатах. Таким образом, в двух нижних этажах палат Постникова имелись все помещения, обычные для каменной части псковских жилых зданий XVII в. Однако над ними существует еще один первоначальный каменный этаж с совершенно особой планировкой. Исследование показало, что здесь был построен из камня тот жилой этаж, который в предшествовавших зданиях всегда был деревянным.
Многие иностранцы, посетившие Россию в XVI—XVII вв., свидетельствуют о том, что в то время русские люди всех сословий решительно предпочитали деревянное жилье каменному, считая что жить в каменных зданиях вредно для здоровья.5
_______________
4 - Нам неизвестно, как назывались эти помещения в XVII в. в Пскове. В московских царских палатах их называли «потешными палатами» (см.:И. Е. Забелин. Домашний быт русских царей в XVI и XVII ст., т. 1. М., 1895, стр. 653, 663). В деревянном строении они назывались «потешными хоромами» (см. там же. стр. 631). Основываясь на тексте одного из списков повести о Фроле Скобееве, мы условно будем называть их «веселыми палатами», или «веселыми покоями» (см.: Н. М. Гудзий. Хрестоматия по древней русской литературе. М., 1947, стр. 273). назад
5 - С. Кихель, посетивший Псков в конце XVI в., сообщает в своих записках, что «каменные дома, по мнению здешних жителей, нездоровы для житья» (Самуил Кихель. Извлечения, сделанные Ф. Аделунгом на немецком языке. Пер. А. С. Клеванова. ЧОИДР, кн. 2, М.. 1863, стр. 236). О том же говорят записки Я. Стрейса, беседовавшего с псковичами о их жилье в 1668г.: «Здесь больше любят деревянные, нежели каменные дома, жизнь в последних будто бы нехороша для здоровья» (Я. Я. С т р е й с. Три путешествия. М., 1935, стр. 147). Мы приводим здесь свидетельства, только непосредственно относящиеся к Пскову. назад
------ стр.23 ------
Это убеждение, справедливое вообще, было в особенности справедливо для допетровского Пскова, каменные строения которого возводились из известковой плиты. Кладка из плиты впитывает в себя влагу из почвы и воздуха и потом ее выделяет. Она, очень теплопроводна, отпотевает, дает изморозь при переменах наружной температуры зимой. В зданиях, построенных из плиты, бывает приятно побыть недолгое время летом, во время жары, но жить в них постоянно, безусловно, вредно, и псковичам это было сыздавна известно.
В Псковской области до сих пор можно встретить деревни, в которых значительная часть старых дворов была построена из плиты. Такие дворы имели каменную ограду, каменные клети, хлевы и подсобные постройки, каменные фундаменты под избами, но, однако, сами избы из камня никогда не строились. Жилье во всех случаях бывало только деревянным. Конечно, не только крестьяне проявляли, такое внимание к гигиеническим свойствам своего жилья. В то время как желание сохранить свои богатства заставляло богачей строить каменные палаты, обеспечивавшие сохранность находившегося в них имущества, забота о здоровье диктовала устройство их жилищ в деревянных хоромах.
Есть основание считать, что сочетание каменных палат с деревянными хоромами было характерно не только для Пскова, но было распространено по всей Руси. Правда, в тех случаях когда это позволяли просторные участки, деревянные хоромы могли размещаться не только наверху каменного здания, но и сбоку от него. Случайно сохранившиеся описания древнерусских жилищ, рисунки их и сохранившиеся в натуре каменные здания, сочетающиеся с деревянными жилыми помещениями, подтверждают это предположение и дают даже некоторый материал для реконструкции внешнего облика таких. полукаменных-полудеревянных построек.
Княжеский дворец в Угличе после 1462 — 1492 гг. состоял из деревянных жилых хором и каменных палат, которые А. А. Потапов считал приемной или гридней. Новгородский архиерейский дом, по словам Павла Алеппского, был «очень велик, обширен, древен и великолепен и большей частью каменный».6 М. В. Толстой писал о новгородском архиепископском доме: «Древнейший из них Никитинский двухэтажный продолжался прежде до самого Софийского собора, но с 1831 года отломан... к нему также примыкали деревянные брусовые хоромы; но теперь нет и следов деревянного строения».7
Значительно больше примеров расположения деревянной части над каменной. О верхних деревянных этажах каменных зданий говорит описание царского дворца в Коломне, составленное в XVI в.: «. . .чердак дубов на каменной палате ... а под чердаком палата каменная».8 Царицины, или постельные палаты, в Кремле построены в 1635—1636 гг. вместо деревянных над двумя старыми каменными этажами, построенными Алевизом.9 В селе Воробьеве строились в 1685 г. деревянные хоромы на каменных подклетях.10 «Царицины хоромы» в Саввино-Сторожевском монастыре имели верхний деревянный этаж на каменном этаже с приемными парадными помещениями. Деревянный верх был разобран в 1828 г.11 Каменный посольский дом в Москве, зарисованный Мейербергом в 1661 г., имел деревянный верхний этаж (судя по рисунку, обшитый тесом).12 Архиерейские покои на Крутицком подворье в Москве «...имели низ каменный, верх деревянный на два отделения; из них было одно соснового, другое липового дерева».13 Новгородский хронограф XVII в. говорит о постройке Никоновских палат: «В лето 7161 (1653) святейший Никон патриарх Московский и всея Руссии нача в патриарший кельи строити дровяные на каменных палатах и церковь и колокольню у себя на дворе».14 Можно было бы привести еще ряд примеров такого же рода.
_______________
6 - Путешествие Антиохпйского патриарха Макария в Россию, описанное Павлом Алеппским. Пер. Муркоса. М., 1898, кн. 9, стр. 73. назад
7 - М. В. Толстой. Святыни и древности Великого Новгорода. М., 1862, стр. 70. назад
8 - А.А. Потапов. Очерк древней русской гражданской архитектуры. «Древности». Труды МАО, М., 1902, т. XIX, стр. 40. назад
9 - Там же, стр. 65. назад
10 - Там же, стр. 143. назад
11 - Там же, стр. 96. назад
12 - Собранние рисунков к путешествию Мейерберга. СПб., 1827, л. 41. Воспроизведен у А. А. Потапова (ук. соч., гл. 27, стр. 119). назад
13 - А. А. П о т а п о в, ук. соч., гл. 29, стр. 124. назад
14 - М. Н. Тихомиров. Новгородский хронограф XVII в. Новгородский исторический сборник, вып. 7, Новгород, 1940, стр. 77, 84. назад
Судя по исследованным памятникам, характерным для Пскова являлось расположение деревянных хором наверху, над каменными палатами. Это вызывалось теснотою дворовых участков в городе и гигиеническими соображениями. Чем выше были подняты деревянные хоромы, тем более они были защищены от посторонних людей, тем более удалены от уличной пыли и открыты для свежего воздуха и солнца.
Внутреннее устройство и композиция сохранившихся каменных этажей псковских жилых зданий наглядно говорят о том, что жилье располагалось над каменной частью, а не где-либо сбоку от нее. На это же указывают и сохранившиеся следы и остатки исчезнувших деревянных этажей. К ним относятся лестницы, соединявшие раньше каменные этажи палат с деревянными жилыми покоями (Поганкины палаты, палаты Меншиковых и др.); отпечатки нижних венцов деревянных рубленных стен, оставшиеся на кладке стен верхних каменных этажей (Поганкины палаты, первые палаты Меншиковых, палаты близ Сокольей башни, «дом Печенко»); части отопительных устройств, служивших для обогрева верхних деревянных помещений (в палатах Трубинского); наконец, непосредственные остатки сгоревших деревянных хором (Поганкины палат, палаты Гурьева, «дом Жуковой»).
Сохранившаяся каменная лестница, ведущая наверх из сеней верхнего каменного этажа Поганкиных палат, была самой удобной из всех внутристенных лестниц этого здания. Если обычно внутристенные междуэтажные лестницы в XVII в. в Пскове имели ширину от 60 до 80 см, то ширина этой лестницы равна 90—95 см. Ступени ее широки, подъем по тем временам не крутой. Она была очень хорошо освещена. Это было вызвано тем, что ею должны были особенно часто пользоваться члены семьи. Дверь из этой лестницы в сени третьего этажа запиралась изнутри со стороны нынешнего чердака, что видно по остаткам запоров (вторая, верхняя дверь лестницы не сохранилась, она была уничтожена вместе с верхней частью лестничных стен). Это тоже говорит о том, что лестница вела в жилые помещения. Такие лестницы сохранились в верхних этажах всех псковских жилых палат XVII в. Они представляли собой безопасный выход из деревянного этажа в случае пожара. Как выяснилось при изучении памятников, в тех случаях когда не все помещения верхнего каменного этажа перекрывались сводами, а были и деревянные потолки, обычно для более удобного сообщения в дополнение к этим каменным устраивались еще и деревянные лестницы.
Следами исчезнувших деревянных этажей являются отпечатки их нижних венцов. В тех случаях когда помещения верхнего каменного этажа перекрывались потолками, а не сводами, первые венцы деревянных стен запускались особенно глубоко в каменную часть здания и заделывались кладкой, и потому отпечатки их на кладке дошли до нашего времени. Автор осматривал их в Поганкиных палатах, первых палатах Меншиковых, палатах близ Сокольей башни и «доме Печенко». В эти венцы врубались балки перекрытия нижележащего каменного этажа, но это совсем не означает, что они устраивались как конструктивная часть потолка. Под балки деревянных перекрытий древнепсковские строители не делали даже подкладок, не говоря уж о прогонах и тем более венцах. Даже там где балки должны были выдерживать очень большую нагрузку, например, в складочных помещениях в звонницах или в крепостных башнях и захабах, они просто заделывались в кладку стен. Нагрузка на балки потолка жилого здания была сравнительно невелика, так как пол настилался уже по другим балкам, которые лежали выше потолка и не давили на него. Нижние венцы рубились обычно из бревен, отесанных на три канта, и связывались в углах врубкой с остатком. Укладывались они по внутреннему периметру каменных стен отесанной стороной внутрь помещения, заподлицо с поверхностью стены так, что изнутри помещения они были видны. Между каменной и деревянной стенами с наружной стороны устраивался большой обрез. Сделать сопряжение деревянного этажа с каменным было невозможно без устройства отлива, который отводил бы воду от каменных стен. Для предохранения каменных стен отливы делались с большими свесами, а чтобы они были устойчивы против ветра и нагрузки от снега, совершенно необходимы были большие обрезы стен, на которые они опирались. Благодаря тому, что кладка, которой зажимались нижние венцы сруба, имела достаточно солидную толщину, деревянный верх здания прочно укреплялся в его каменной части (рис. 30, 74, 79). Поэтому деревянные стены и равнялись с внутренней стороной каменных стен.
В большей части случаев, когда удавалось осмотреть обнаженные верхние части ка-
менных стен, сопрягавшихся ранее с деревянными, оказалось, что выше первого венца было оставлено место, необходимое для последующих венцов деревянных стен, но кладка была чисто обработана с обеих сторон и никаких отпечатков бревен на ней уже не было. По-видимому, выше первого венца стены рубились после окончания кладки каменной стены, а между камнем и деревом оставалось пространство, которое, вероятно, заполнялось мхом. Такое устройство сопряжения не только предохраняло от проникновения холода, но в то же время давало возможность проветривания дерева нижних венцов. Исключение представляет «дом Печенко», где в кладку были заложены два нижних венца.
В ряде случаев на сводах верхних каменных этажей удалось обнаружить остатки сгоревших деревянных верхов. В 1945 г. при разборке угрожавшего обвалом свода над так называемой «расписной комнатой» Поганкиных палат, помещающейся в их двухэтажной части, на этом своде были зафиксированы следующие слои:
1) Непосредственно по своду — смазка известковым раствором.
2) Слой земли - 7-10 см (над средней частью свода), в пазухах до 40 см.
3) Слой песка - 10-12 см.
4) Непрерывный неровный слой пепла и углей, смешанных со строительным мусором XVII в., с попадающимися обломками печных изразцов XVII в. и красной S-образной черепицы.
5) Неровный слой мусора XIX—XX вв.
Предпоследний (четвертый) слой образовался в результате пожара, уничтожившего находившийся здесь деревянный верх здания. Выходившая в этот деревянный этаж внутристенная лестница сохранилась до сих пор до уровня нынешнего чердака. Выше ее стены и ступени сломаны. Остатки пожарища, но с гораздо большим содержанием фрагментов находятся над сводом столовой палат Гурьева, расположенной в верхнем каменном этаже. Небольшой раскоп, сделанный над этим сводом, дал следующие результаты:
1) Верхний слой, неровный — 5-10 см (новый мусор).
2) Слой угля — около 2 см.
3) Слой песчаной земли, в которой заключалось много остатков дерева, угля, печной кирпич XVII в. с прилипшей к нему глиной, глина, обломки печных изразцов XVII в. — гладких со светло-зеленой поливой и рельефных, расписанных цветными эмалями, много горелых кованых железных гвоздей. В этом слое попадались также обломки печных изразцов первой половины XVIII в. с синей росписью по белому фону, с обгоревшей местами лицевой стороной, обуглившейся и вспузырившейся.
Эти остатки свидетельствуют о том, что деревянный верх палат Гурьева существовал еще в XVIII в., в первой половине которого были перестроены его печи. Слой, содержащий угольки, песок, небольшие кусочки дерева и мелкие обломки печных изразцов XVII в. существовал над сохранявшейся еще недавно частью сводов верхнего каменного этажа «дома Жуковой». Обломки печных изразцов второй половины XVIII в. были найдены автором в 1949 г. на своде сеней второго этажа «дома Печенко».
Реконструкция деревянных этажей псковских жилых каменных зданий является трудной задачей. Решение ее возможно лишь в общих чертах, так как судить о деталях исчезнувших хором, о их внутренней и наружной отделке нет возможности. Следы нижних венцов показывают, что основные членения плана деревянных хором, как правило, повторяли планировку нижележащего каменного этажа. Однако жилые этажи были разделены на большее число помещений дополнительными перерубами. В третьих палатах Меншиковых и «доме Печенко» части, расположенные по сторонам сеней, делились еще пополам. Таким образом, теплые деревянные жилые покои, не считая сеней, состояли в каждом из этих зданий из четырех горниц, две из которых, вероятно, составляли мужскую половину, а две — женскую. Для богатого купеческого дома это было, надо полагать, минимальное число жилых горниц. В жилом этаже палат Постниковых, который был построен из камня и сохранился до нашего времени, имеется, не считая сеней, девять помещений.
В жилище богатого русского купца XVII в. непременно должна была быть отдельная горница для дочерей. Девушки у богатых родителей «от младенческих лет до замужества своего у отцов своих живут в тайных покоях, и опричь самых ближних родственных, чужие люди никто их, и они людей видети не могут», — писал Котошихин.15 То же подтверждают и другие источники.
_______________
15 - К о т о ш и х и н. О России в царствование Алексея Михайловича. СПб.. 1884, стр. 63. назад
В среде феодальной русской знати и богатейшего купечества женщины и после замужества оставались запертыми в своих особых жилых помещениях, расположенных по возможности подальше от посторонних людей. Хотя жены купцов, даже богатых, вероятно, не вели столь затворнический и бездеятельный образ жизни, как жены вельмож однако, как можно заключить из «Домостроя», в богатом купеческом доме отдельное жилое помещение для жены, по возможности удаленное от улицы, было совершенно обязательным.
В XVII в. даже сравнительно бедные жилые постройки делались с «вышками» над сенями. Богатое жилище тем более не могло обходиться без «вышек» и «сенников», в которых размещались холодные летние спальни. Следовательно, есть основание считать что деревянные хоромы над жилыми псковскими палатами XVII в. имели два этажа, хотя верхний этаж был не сплошным, а в виде отдельных срубов.
Если о планах исчезнувших деревянных жилых этажей можно судить по оставшимся на некоторых памятниках отпечаткам нижних венцов, то представление о типичном разрезе жилых помещений дают дошедшие до нашего времени псковские памятники деревянного зодчества. В Пскове до 1944 г. сохранялась часть небольшого деревянного жилого дома XVII в. (на Гоголевской улице, рядом с «домом Печенко»). Помещения этого дома имели высоту около 240 см, подоконники небольших почти квадратных окон были расположены на 90 см от пола. Почти таков же разрез притвора деревянной церкви Варвары во Пскове (1618 г.), высота помещения там 250 см, высота от пола до подоконника — 100 см (рис.9).
Рис.9. Разрез притвора церкви Варвары в Петровском пасаде.
Установить толщину утепленных потолков (так же как и их конструкцию) помогли отпечатки деревянного потолка, оставшиеся на кладке стен жилого здания XVII в. близ «Мешка» на Запсковье. Потолок представлял собою настил из пластин или вернее бревен, отесанных на один кант, подогнанных друг к другу и уложенных отесанной стороной книзу по балкам прямоугольного сечения. Сверху настил закрывался листами бересты в несколько слоев, по которой делалась засыпка из сухой песчаной земли (рис.10). Если перекрытие было междуэтажным, то пол верхнего этажа настилался по переводам
Рис.10. Конструкция потолка XVII в. в доме у "Мешка" (по отпечаткам на кладке)
из круглых бревен, врубленным выше потолка. Общая толщина такого перекрытия составляла (вместе с открытыми снизу балками и верхним полом) не менее 100 см.
Нужно отметить, что для древнепсковской архитектуры были характерны сравнительно пологие скаты крыш. Крутыми были покрытия крепостных башен, пушечных шатров и караулен. У других построек крутые крыши встречались редко. Покрытия псковских церквей, как показало их изучение, имели в XV—XVI вв. умеренную крутизну, а в XVII в. стали еще положе. В этом отношении была показательна сохранявшаяся до 1953 г. подлинная тесовая крыша XVII в. на церкви Успения у Парома. Прокладка тесовой кровли листами скалы (сшитые лыком двойные листы бересты размером 60x120 см) внахлестку устраняла возможность протечки даже при очень незначительном подъеме крыши. По-видимому, и черепичные крыши в Пскове XVII в. не были особенно крутыми. Найденная на Поганкиных палатах старая черепица с прилипшей подмазкой показывает, что напуск рядов черепичной кровли этих палат равнялся 12 см. При таком большом напуске кровля могла иметь сравнительно небольшой уклон.
О приеме устройства оконных колод в деревянных постройках начала XVII в. и характере их обработки дают представление сохранившиеся первоначальные окна церкви Варвары в Пскове (рис.11). Представление о деревянных гульбищах и светелках над крыльцами псковских палат с окружающими их гульбищами дают выполненные И. Ф. Годовиковым обмеры светлиц и гульбищ палат Ямского и «дома Жуковой» (рис. 94 и 99). Общее представление о виде каменных палат с деревянными жилыми хоромами наверху, о вышках над этими хоромами и других их особенностях можно получить по изображению каменных палат с деревянным жилым верхом на зарисовке Белоозерского Ферапонтова монастыря, выполненной в 1835 г.16 (рис.12), и по фотографии палат Строгановых в Чусовских городках. Последнее здание построено в XVIII в., но полностью сохранило старый тип богатого древнерусского жилья17 (рис.13).
Рис.11. Оконные наличники церкви Варвары в Петровском пасаде (по обмеру с натуры)
_______________
16 - Из книги П. П. Покрышкина и К. К. Романова «Древние здания в Ферапонтовом монастыре Новгородской губернии» (СПб., 1908, стр. 51). назад
17 - Фотография этих палат получена от архитектора В. А. Матвеева. назад
Изображение каменных палат с деревянными рубленными жилыми этажами наверху можно найти на древнерусских книжных миниатюрах (рис.12).18
Общий характер деревянной архитектуры Пскова XVII в. был близок к характеру его каменного зодчества. Псковской деревянной архитектуре, несомненно, были свойственны простота и конструктивность, скромность декоративной отделки и соответствие ее приемов и форм особенностям применяемого материала. Из этого вовсе не следует, что она была совсем лишена декоративных форм и орнаментальных украшений, без которых никогда не обходилось и каменное зодчество Пскова. Сохранившиеся деревянные части псковских зданий XVII в. показывают, что украшение их порезками было обычным.19 Формы и орнаментика их носят характер, общий для всей Руси того времени (рис. 11, 14, 15).
Может быть псковская деревянная архитектура была более сдержанной в декорации, чем, например, московская, но было бы ошибкой полагать, что Псков не знал таких общерусских приемов, как шатровые и бочечные покрытия.
Описание псковских Приказных палат, построенных в 1693—1694 гг., говорит, что крыша этого здания была украшена «з длинных сторон по три..., а с поперечных сторон по одному окну бочками».20 Эти бочки были покрыты деревянной чешуей, украшены подзорами и завершались охлупнями с прорезными гребнями. Обширное крыльцо этих палат было покрыто двумя бочками, обитыми деревянной чешуей, с подзорами и с прорезными гребнями на охлупнях. Как следует из тех же документов, псковские Приказные палаты строились по «размеру и чертежу», вероятно, присланному из Москвы. Но, как известно, строительные чертежи в то время определяли лишь основные размеры сооружения и расположение его главных частей,
_______________
18 - Миниатюра из жития Сергия XVI в. (А. И. С в и р и н. Древнерусские миниатюры. М., 1950, стр. 100). назад
19 - Эти остатки весьма немногочисленны. К ним относятся: оконные наличники церкви Варвары в Пскове (датируемой 1618 г.); резной деревянный столб, использованный при постройке паперти церкви Сергия в Изборске; балка (возможно, потолочная) допетровского здания, использованная как коньковая слега при устройстве в XVIII в. стропил над южным приделом церкви Успения у парома в Пскове; деревянные лавки с резными ножками и опушками в помещениях над алтарем псковского Троицкого собора (уничтожены в 1939 г.); резная ножка от лавки, найденная в 1939 г. во вторых палатах Меншикова (была передана в Псковский музей); резной клирос в церкви Василия на Горке (давно не существует, известен по рисунку, воспроизведенному, в частности, в книге М. В. Красовского «Очерк истории московского периода древнерусского церковного зодчества» (М., 1911, стр. 95)); клирос в церкви села Всхоново (фотография его воспроизведена в книге Н. Н. Соболева «Русская народная резьба но дереву» (М.. 1934, стр. 219)); резные столбы часовой вышки у большой звонницы Псково-Печерского монастыря; подзоры крыш в том же монастыре. назад
20 - Текст описания обнаружен в ЦГАДА А. И. Хамцовым, любезно разрешившим автору его использовать. назад
------ стр.29 ------
Рис.13. Палаты Строгановых в Чусовских городках. Старинная фотография.
------ стр.30 ------
не касаясь его деталей и характера архитектурной обработки. В формах, обработке и строительных приемах сохранившейся каменной части здания псковских Приказных палат нет ничего не характерного для Пскова конца XVII в.
Даже из тех скудных материалов, какие мы имеем о деревянной архитектуре Пскова XVII в., видно, что бочечные покрытия были применены тогда не только на построенных «по чертежу» Приказных палатах, но и на Троицком соборе. На рисунке этого собора, сделанном в XVII в.21 и очень точно передающем формы и детали этого здания, над двумя из южных боковых частей собора изображены покрытия бочками: одно с прорезным гребнем, а другое без гребня на охлупне.
Рис.14. Резной столб паперти церкви Сергия в Изборске.
Среди документов, найденных А. И. Хамцовым в ЦГАДА, есть описание пушечного шатра в Пскове, построенного в 1695 г., причем уже не «по чертежу». «Накрыт — тот шатер тесом, шатровою кровлею с обламами и с подзоры резными. . . Да на той кровле с четырех сторон зделано для украшения четыре бочки с подзорами, и тое бочки покрыты и обиты чешуею деревянною, и поставлены на тех бочках наверху гребни прорезные».22
В Псково-Печерском монастыре икону, помещенную над воротами, прикрывает от дождя навес в виде небольшой бочечной крыши. Вероятно, он относится к XVII в. Бочкообразные завершения полей между лопатками на наружных фасадах церкви Одигитрии на подворье Псково-Печерского монастыря (1685 г.), вероятно, подсказаны существовавшими в Пскове бочечными покрытиями.
О распространении бочкообразной формы в Пскове еще в XVI в. говорят завершения псковских иконостасов, относящиеся к тому времени. Завершение, относящееся к XVI в., в виде «бочки», увенчанной крестом, было над иконостасом церкви Богоявления с Запсковья, сгоревшем в 1941 г. В настоящее время бочечные завершения того же времени существуют в церквах Успения у парома и Николы в Любятове.23 По-видимому, в XVI в. такие украшения устраивались над каждым иконостасом. Нишами с бочкообразными завершениями был декорирован с северного фасада второй этаж трапезной Крыпецкого монастыря, построенной в XVI в.24 Завершения в форме бочек получали иногда керамические памятные плиты XVI в. (одна такая плита до Великой Отечественной войны была в стене притвора церкви Козьмы и Дамиана с Примостья).
В описании псковских Приказных палат упоминается еще о росписи деревянных частей этого здания: «Да на полате ж-наверху, около кровли, на обламах, зделаны для ходу перила и поставлены кругом болясы деревянные точечные в брусьях. Выписаны те все болясы и брусья красками, и на брусы посередине и по концам поставлено десять яблок точеных больших деревянных, писаны красками-ж».25 Вероятно, такой способ украшения не был тогда новостью для псковских строителей, тем более что украшение наружными росписями каменных частей зданий применялось ими давно. В реконструкциях, помещенных в этой работе, нет попыток воссоздания росписей, но нужно помнить, что и они могли применяться псковскими строителями для украшения деревянных этажей богатых жилых зданий.
_______________
21 - Рисунок воспроизведен у А. И. Некрасова (Очерки но истории древнерусского зодчества XI — XVII вв. М., 1936, стр. 167), Н. Н. Воронина (У истоков русского национального зодчества. Ежегодник Института истории искусств, М., 1952, стр. 288) и в «Истории русского искусства» (т. II, М., 1954, стр. 317). назад
22 - Текст этого документа сообщен автору А. И. Хамцовым. назад
23 - Сами эти иконостасы более поздние, чем их завершения. назад
24 - Верха этих ниш сломаны, но сохранились их нижние части, которые ясно говорят о их былой форме. назад
25 - Описание псковских приказных палат по тексту, переданному автору А. И. Хамцовым. назад
------ стр.31 ------
На некоторых чертежах реконструкций фасадов автор изобразил покрытия из гончарной S-образной черепицы с деревянными охлупнями и деревянными жолобами у свесов, уложенных по «курицам». Нужно предупредить читателя, что такое устройство черепичного покрытия, напоминающее по деталям устройство тесовой кровли, изображено по аналогии с черепичными покрытиями старинных деревянных зданий Норвегии. Хотя в Пскове XVII в. черепица такой формы была в большом употреблении и ею были покрыты многие, если не все, богатые жилые здания, все же никаких данных о деталях устройства псковских старинных кровель из S-образной черепицы у нас нет. Почти то же, к сожалению, приходится сказать и относительно дымовых труб. Ни на одном из псковских памятников не сохранилось до нашего времени ни одной старинной головки дымовой трубы или, по древнерусской терминологии, «дымника». Между тем они играли настолько существенную роль во внешнем облике жилых зданий, что пренебрегать ими при изображении этих зданий невозможно. Пришлось рисовать их, не имея точных данных об их размерах и устройстве, руководствуясь лишь изображениями каменных дымников на старинных иконах.
Таковы основные материалы, которыми пользовался автор при реконструкции деревянных этажей над каменными жилыми палатами. Кроме этих общих материалов, некоторые данные можно извлечь из рассмотрения отдельных памятников, к которым мы сейчас и обратимся.
Рис.15. Резная балка с чердака Пароменской церкви.
| Введение | Оглавление | Солодёжня |
|
